«Такой практики у нас нет». Чем отношение к исторической застройке в Перми отличается от Екатеринбурга
В градостроительных практиках соседей по Уралу есть заметные различия
18.11.2025
В конце ноября в Екатеринбурге пройдёт общероссийский форум «Города России. Форум заявлен как площадка для обмена мнениями между представителями разных городов, целью в конечном счёте декларируется улучшение городской инфраструктуры и качества жизни в российских городах. В течение последнего года Вечерние ведомости тоже разговаривали с чиновниками из соседних, сопоставимых с Екатеринбургом городов (в том числе на форуме «Города России-2024») и сравнивали их по разным параметрам: анализировали подходы к реализации транспортной реформы в Челябинске, а также к сохранению и развитию зелёных зон в Перми.
решили продолжить эту практику и снова побеседовали с чиновниками из Перми. На этот раз на тему сохранения исторической среды и, в частности, объектов культурного наследия. В последнее время довольно часто можно услышать восторженные отзывы екатеринбуржцев о происходящем в прикамской столице – например, целую серию публикаций на эту тему в своём канале «Коренной екатеринбуржец» разместил политолог и исследователь городов Дмитрий Москвин.
Мы решили выяснить, действительно ли так хороша Пермь, и что делается у соседей по западную сторону Урала в сфере исторического наследия – как в части нормативно-правового регулирования, так и в части практического применения. После разговора с начальником отдела архитектуры департамента градостроительства и архитектуры администрации города Перми Юлией Потеряхиной и экс-сотрудницей отдела обеспечения градостроительной деятельности Евгенией Черкашиной, ныне работающей продуктологом у одного из пермских застройщиков, мы заметили ряд различий в подходах двух городов к сохранению исторического наследия, и представляем их вашему вниманию. А уж насколько эти различия влияют на внешний облик городов – делайте выводы сами.
В Екатеринбурге в последнее время распространилась практика исключения зданий из реестра ОКН для их последующего сноса – таким образом уже были снесены больница скорой помощи в Зелёной роще, усадьба купца Белинькова, каменные службы усадьбы Жолобова, готовится к сносу исключённая из реестра Австрийская церковь (активисты-градозащитники пока пытаются её сохранить). В Перми, по словам Евгении Черкашиной, такой практики нет.
«Так, как бывает в Екатеринбурге – а насколько я знаю, у вас ОКН признают не ОКН и затем сносят их застройщики – у нас нет вообще такой практики. И надеюсь, не будет», — сказала Черкашина, проработавшая 8,5 лет в отделе обеспечения градостроительной деятельности администрации Перми.
проверили историю сноса зданий в Перми и убедились, что это действительно так. За единственным исключением – в 2024 году из реестра было исключено здание кинотеатра «Кристалл» начала 1960-х годов постройки.
Однако фактически кинотеатр «Кристалл» был снесён ещё в 2006 году (на его месте было построено новое здание кинотеатра). То есть, по сути, спустя почти 20 лет было «узаконено» решение старых властей. Во всё остальное время исключения из реестра ОКН для последующего сноса в Перми не фиксируется. По крайней мере пока. Отметим, что единичные случаи исключения из реестра есть, однако после этого здания не сносят, они продолжают стоять на своих местах.
Что касается участившейся в последнее время в Екатеринбурге практики урезания охранных зон в интересах девелоперов, то в Перми, по словам представителей этого города, ситуация не такая очевидная.
«Застройщики, как правило, не хотят идти поперёк закона. Если закон есть, установлены чёткие требования, то застройщик, как, собственно говоря, и все, обязан эти требования соблюдать. Мы проверяем на соответствие не только требованиям Градостроительного кодекса, но и Правил благоустройства, то есть градостроительного законодательства, ну и, конечно, проверяем всегда на соответствие требованиям по охране объектов культурного наследия», — говорит Юлия Потеряхина.
Следующее заметное различие, которое прослеживается при сравнении двух городов – активный опыт Перми по присвоению исторически значимым территориям статуса достопримечательного места. К примеру, ядро исторического центра Перми имеет статус достопримечательного места федерального значения «Пермь губернская. Поселение». Это обеспечивает дополнительную защиту исторических объектов и исторической среды от вторжения современной застройки.
В Екатеринбурге опыт присвоения статуса «Достопримечательное место» не развит совсем, что отмечали местные градозащитники. К примеру, несмотря на их призывы, не дали статус достопримечательного места району у Царского моста, району улиц Октябрьской революции и Февральской революции. Единственным примером присвоения статуса достопримечательного места является центральная часть Уралмаша, куда включили ансамбль площади Первой пятилетки. При этом регламенты его использования не утверждены, а статус достопримечательного места – местного значения, в отличие от статуса федерального значения, даёт гораздо меньше защиты и даже может уменьшить степень защиты находящихся на территории достоместа отдельных ОКН федерального значения.
Отвечая на вопрос о целесообразности присвоения статуса «достопримечательное место», Юлия Потеряхина отметила, что это накладывает повышенные требования к окружающей ОКН застройке, что способствует лучшему восприятию исторической среды.
«То есть если даже взять обыкновенный многоквартирный дом, который находится в достопримечательном месте, и если он, к примеру, формирует историко-архитектурную среду достопримечательного места, выходит на красные линии, но не является ОКН, то необходимо при ремонте фасадов обязательно согласовать с инспекцией по охране объектов культурного наследия раздел о сохранности достопримечательного места - то есть проектная документация разрабатывается на ремонт фасадов и дополнительно разрабатывается соответствующий раздел, который согласовывается с инспекцией», — говорит чиновница.
Другой пример более строгого отношения к историческому наследию в Перми: присвоение статуса объекта культурного наследия всему Егошихинскому кладбищу, одному из старейших в городе. Такой подход к историческому некрополю позволил сделать из него не только охраняемую государством достопримечательность, но и популярное рекреационное пространство.
«Это очень интересное место. Егошихинское кладбище имеет статус объекта культурного наследия регионального значения как историко-мемориальный некрополь XVIII–XX веков. Оно включено в реестр полностью, с охранными границами и предметом охраны. Там старинное кладбище. Оно сейчас недалеко от центра города, и это уже не просто кладбище, это популярное место для вечерних прогулок, там проводятся разные культурные мероприятия, экскурсии. С историками, архитекторами. Если вы придёте туда вечером, то увидите картину, не типичную для кладбища: там люди на велосипедах катаются, гуляют парочки влюблённые, семьи с детьми в колясках. Это уже не просто кладбище, это, скорее, сквер, парк», — рассказала Евгения Черкашина.
В Екатеринбурге нет случаев присвоения статуса ОКН кладбищу целиком, есть лишь примеры постановки под госохрану отдельных захоронений на исторических кладбищах – могилы Павла Бажова на Ивановском кладбище или могилы Аркадия Коца на Михайловском. Лишь в 2022 году градозащитной организации «Уральский хронотоп» удалось добиться внесения в реестр ОКН ещё нескольких захоронений – на давно уничтоженных кладбищах в Зелёной роще и в парке Блюхера (Лютеранском) и крайне запущённом мусульманском на ВИЗе. При этом в последние годы в Екатеринбурге постепенно уничтожается Шарташское старообрядческое кладбище, которое не имело никакого охранного статуса несмотря на то, что ведёт свою историю с XVIII века.
Пермь стала одним из первых российских городов (после Москвы), который внедрил массовое утверждение колерных паспортов фасадов. Они утверждаются не только для ОКН, а для всех зданий, но во многом влияют именно на восприятие исторического центра города. Первый колерный паспорт был утверждён в Перми 15 лет назад – в 2010 году, рассказала Юлия Потеряхина. По состоянию на сентябрь 2025 года в Перми утверждены колерные паспорта для 2666 зданий. В Екатеринбурге были попытки внедрить схожее понятие на городском уровне – «паспорт фасада», однако далеко эта инициатива не продвинулась, и на настоящий момент не принято постановления или другого нормативного акта, который бы обязал здания в Екатеринбурге иметь паспорт фасада. В Перми колерный паспорт регламентирует не только цветовую гамму фасадов, но и отделочные материалы, средства размещения вывесок и рекламных конструкций, в том числе способ крепления букв и другие.
По словам пермяков, упорядочивание городских фасадов в Перми за последние годы сделало заметной разницу с Екатеринбургом.
В Перми, в отличие от Екатеринбурга, основные градостроительные полномочия сейчас находятся на региональном, а не на городском уровне.
«У нас в 2020 году ряд полномочий были переданы краевым властям. В ведение министерства по управлению имуществом и градостроительной деятельности Пермского края. Это генплан, ПЗЗ, документация по планировке территории, согласования, утверждения. Город что-то согласовывает, конечно, но гораздо меньше», — рассказала бывшая сотрудница отдела обеспечения градостроительной деятельности администрации Перми.
Правда, недавно у городских властей в Перми немного добавилось рычагов влияния на архитектурный облик города, говорит её бывшая коллега Юлия Потеряхина.
«В связи с тем, что у нас сейчас согласовывается архитектурно-градостроительный облик новых строящихся объектов, у нас полномочий добавилось. Потому что до получения разрешения на строительство те объекты, которые расположены в границах территории, на которую распространяются требования к архитектурно-градостроительному облику, они должны проходить тоже согласование этого облика у нас. У нас создана комиссия. Председателем комиссии является как раз главный архитектор, заместитель начальника департамента. После того, как выходит распоряжение начальника департамента о согласовании или решение об отказе согласования архитектурно-строительного облика, на основании этого решения уже выдаётся разрешение на строительство, либо не выдаётся разрешение», — сказала чиновница.
В Екатеринбурге, в отличие от Перми, уже несколько лет нет отдельной должности главного архитектора – эту ставку совмещает директор департамента архитектуры. Главного архитектора Свердловской области тоже нет уже более пяти лет, после отставки Владимира Вениаминова в 2020 году. Как нет и градсовета Свердловской области – он был распущен губернатором Евгением Куйвашевым в сентябре 2023 года, а фактически не собирался уже несколько лет до этого. Пожалуй, последним значимым заседанием областного градсовета было заседание в преддверии попытки строительства храма в сквере у Драмтеатра в Екатеринбурге в 2019 году.
В Перми же градсовет, по словам Потеряхиной, активно работает. Как работает и градсовет Пермского края, где порой идут бурные дискуссии и споры – к примеру, о тех же охранных зонах ОКН.
«У нас тоже такое бывает [когда девелоперы хотят уменьшить охранную зону ОКН]. Если есть возможность изменить высотность или ещё какие-то параметры, которые установлены и которые мешают построить тот или иной объект. Но всё это, понятно, проходит согласование не только с начальником инспекции, но и с экспертизой, государственной историко-культурной, которая выполняется госэкспертами. На градосоветах рассматривают – у нас есть градостроительный совет Пермского края, в который входят архитекторы, чиновники, и так далее. Такие вопросы, такие проекты изменения зон охраны тоже рассматриваются на Градсовете Пермского края. И если что-то можно подсократить там и требования ослабить, то делается. Если же это не улучшит, а ухудшит облик улицы и восприятие объекта культурного наследия, то этого не делается. Я считаю, что у нас довольно-таки строго подходят к таким вопросам», — сказала в разговоре с Потеряхина.
Черкашина также добавила в разговоре с , что высотные здания-доминанты обязательно согласовывает градсовет.
В Екатеринбурге, напомним, градсовет практически не работает с 2022 года, хотя до 2021 года его заседания проводились почти каждый месяц. Как некоторая альтернатива ему со стороны архитектурного сообщества был создан экспертно-консультативный совет при отделении Союза архитекторов, однако его решения не имеют никакого юридического значения для городских властей, да и проходит он в полузакрытом режиме: о заседаниях заранее оповещают только членов совета регионального Союза архитекторов, и за 1-2 дня до заседания — остальных членов союза.
В Екатеринбурге в последние годы было снесено немало заметных исторических зданий XIX – XX веков со ссылкой на то, что они не внесены в реестр ОКН и, следовательно, не имеют историческую ценность. Как правило, градозащитники пытались спасти эти здания, добивались присвоения им охранного статуса, приобщали заключения в том числе от госэкспертов. Однако в итоге эти объекты, несмотря на широкие общественные кампании, были снесены застройщиками. Яркие примеры – медгородок на Челюскинцев, дом Туржанского на Розы Люксембург (снесены для реализации девелоперских проектов компании «Брусника»), здание аэровокзала Уктус на Ботанике (для строительства ТРЦ «Золотой»). Флигель усадьбы Поповичевых на улице Малышева был снесён для строительства подъезда к будущей высотке-гостинице от Павла Дацюка, а дом Павла Яркина на улице Мельникова и вовсе снесла мэрия под предлогом опасности постройки.
Евгения Черкашина рассказала про обратный пример в Перми – когда здание, не имеющее охранного статуса, в результате общественной кампании было сохранено и восстановлено волевым решением губернатора.
Как выяснили Вечерние ведомости, здание действительно не имело статуса ОКН, однако местные краеведы, когда оно было расселено и оказалось под угрозой сноса, стали активно указывать на его историческую ценность – в частности на то, что авторство проекта, по некоторым данным, принадлежит швейцарскому архитектору Ханнесу Мейеру. Здание было построено в 1920-е годы иностранным специалистом, а в 1948 году реконструировано по проекту советского архитектора Н. А. Шварева. В итоге в январе 2023 года был объявлен конкурс на выполнение работ по реконструкции этого здания с целью размещения школы. На прошлой неделе она открылась.
«Поскольку здание не является объектом культурного наследия, но визуально оно очень ценно для нас, мы должны это здание воссоздать», — говорил губернатор Пермского края Дмитрий Махонин.
Таким образом, несмотря на формальное отсутствие статуса ОКН, здание было признано региональными властями значимым с исторической и градостроительной точек зрения, и принято решение о его реконструкции и интеграции в школьную инфраструктуру.
В Екатеринбурге самым ярким примером противоположного поведения властей можно назвать историю со зданием аэровокзала Уктус: несмотря на активную общественную кампанию и обращения к губернатору, все эти обращения были проигнорированы, и уникальное здание снесли.
Одним из главных факторов, влияющих на сохранность и восприятие исторической среды, является высотность новостроек.
«У нас есть ограничения застройки, которые касаются не только высотности, габаритов, посадки, а даже того, что нельзя, например, несущие стены менять. Там ограничений весьма много. У нас очень внимательно на самом деле относятся к ОКН, и посреди города у нас не исчезают здания, и высотки на их месте не появляются. Вы можете ознакомиться – у нас создан публичный портал ИСОГД, это как раз разработка нашего департамента градостроительства, и там можно посмотреть все ограничения, которые есть. Вообще у нас слишком высотных зданий не строят, как в Екатеринбурге – максимум 25 этажей, и только сейчас начали появляться 30-этажки», — сказала Евгения Черкашина.
Вечерние ведомости ознакомились с картой ПЗЗ Перми на портале ИСОГД и заметили, что, действительно – на большей части исторического центра города предельная высота зданий – 6 этажей.
Однако некоторые возможности для установления особых значений высотности всё-таки оставлены, рассказала Евгения Черкашина.
«Высотность и плотность у нас можно, конечно, изменить. Всё-таки город меняется и преображается, появляются новые доминанты, и, конечно, есть случаи изменения высотности. Изменение параметров несёт за застройщиком обязательства размещения объектов социальной инфраструктуры или пополнения бюджета на данные цели. Обычно параметры застройки меняются в случае заключения договора КРТ — комплексного развития территории, а кроме того, есть случаи заключения соглашений в соответствии с решением Пермской городской Думы от 17.12.2019 года № 316. При изменении параметров застройки — таких как высотность или плотность — необходимо предусматривать по специальному соглашению дополнительные места в детских садах, школах и не только: девелоперы ремонтируют дороги, обустраивают скверы и спортивные площадки», — объяснила Черкашина.
Так или иначе не нашли в Перми новых проектов в историческом центре, сильно выделяющихся своей высотностью. Правда, местами имеются здания, несколько выделяющиеся из исторической панорамы по высоте, однако построены они были ещё в 2000-х – начале 2010 годов, до применения существующих градостроительных практик.
В Екатеринбурге же действующие ПЗЗ очень слабо ограничивают этажность строительства, даже в исторических кварталах почти всегда можно строить здания до 100 метров высотой. Чтобы обойти ограничения по плотности, мэрия Екатеринбурга прописывает в ПЗЗ уплотнительные подзоны индивидуально под каждого застройщика. Таких подзон уже утверждено 90 штук. Например, чтобы компания «Радиус-Девелопмент» смогла построить 30-этажку в историческом квартале на Малышева — 8 марта за Домом контор, мэрия утвердила подзону, увеличивающую максимальную плотность строительства 3.7 раза — до 27 000 м², тогда так регламент зоны на этом участки позволяет строить не более 7 200 м². При этом ради проезда к будущей высотке застройщик уже снёс здание XIX века по адресу Малышева, 38б.
Политолог, исследователь и разработчик авторских маршрутов по Уралу Дмитрий Москвин в разговоре с скептически высказался по поводу влияния регламентов на защиту исторической среды в Перми, но в целом отметил заслуги бывшей губернской столицы в части сохранения исторической застройки, в особенности авангардной архитектуры:
решили продолжить эту практику и снова побеседовали с чиновниками из Перми. На этот раз на тему сохранения исторической среды и, в частности, объектов культурного наследия. В последнее время довольно часто можно услышать восторженные отзывы екатеринбуржцев о происходящем в прикамской столице – например, целую серию публикаций на эту тему в своём канале «Коренной екатеринбуржец» разместил политолог и исследователь городов Дмитрий Москвин.
Мы решили выяснить, действительно ли так хороша Пермь, и что делается у соседей по западную сторону Урала в сфере исторического наследия – как в части нормативно-правового регулирования, так и в части практического применения. После разговора с начальником отдела архитектуры департамента градостроительства и архитектуры администрации города Перми Юлией Потеряхиной и экс-сотрудницей отдела обеспечения градостроительной деятельности Евгенией Черкашиной, ныне работающей продуктологом у одного из пермских застройщиков, мы заметили ряд различий в подходах двух городов к сохранению исторического наследия, и представляем их вашему вниманию. А уж насколько эти различия влияют на внешний облик городов – делайте выводы сами.
«В Перми нет и, надеюсь, не будет практики исключения из реестра ОКН для сноса, как в Екатеринбурге»
В Екатеринбурге в последнее время распространилась практика исключения зданий из реестра ОКН для их последующего сноса – таким образом уже были снесены больница скорой помощи в Зелёной роще, усадьба купца Белинькова, каменные службы усадьбы Жолобова, готовится к сносу исключённая из реестра Австрийская церковь (активисты-градозащитники пока пытаются её сохранить). В Перми, по словам Евгении Черкашиной, такой практики нет.
«Так, как бывает в Екатеринбурге – а насколько я знаю, у вас ОКН признают не ОКН и затем сносят их застройщики – у нас нет вообще такой практики. И надеюсь, не будет», — сказала Черкашина, проработавшая 8,5 лет в отделе обеспечения градостроительной деятельности администрации Перми.
проверили историю сноса зданий в Перми и убедились, что это действительно так. За единственным исключением – в 2024 году из реестра было исключено здание кинотеатра «Кристалл» начала 1960-х годов постройки.
Кинотеатр «Кристалл» в Перми. Фото: Pastvu.com, Иван Петров («Новый компаньон»)
Однако фактически кинотеатр «Кристалл» был снесён ещё в 2006 году (на его месте было построено новое здание кинотеатра). То есть, по сути, спустя почти 20 лет было «узаконено» решение старых властей. Во всё остальное время исключения из реестра ОКН для последующего сноса в Перми не фиксируется. По крайней мере пока. Отметим, что единичные случаи исключения из реестра есть, однако после этого здания не сносят, они продолжают стоять на своих местах.
«Частный дом Е.И. Худяковой, где в 1905 году находилась подпольная лаборатория по зарядке бомб» - пример исключённого из реестра ОКН в Перми. Дом был исключён в 2022 году, но по состоянию на ноябрь 2025 года продолжает стоять.
Фото: «КартаРФ»
Фото: «КартаРФ»
Усадьбу Белинькова в Екатеринбурге начали сносить спустя полгода после исключения из реестра ОКН. Фото: Владислав Постников
Что касается участившейся в последнее время в Екатеринбурге практики урезания охранных зон в интересах девелоперов, то в Перми, по словам представителей этого города, ситуация не такая очевидная.
«Застройщики, как правило, не хотят идти поперёк закона. Если закон есть, установлены чёткие требования, то застройщик, как, собственно говоря, и все, обязан эти требования соблюдать. Мы проверяем на соответствие не только требованиям Градостроительного кодекса, но и Правил благоустройства, то есть градостроительного законодательства, ну и, конечно, проверяем всегда на соответствие требованиям по охране объектов культурного наследия», — говорит Юлия Потеряхина.
Дача городского головы Синакевича в Перми до и после реставрации. Фото: Иван Козлов («В курсе.ру»), телеграм-канал мэра Перми Эдуарда Соснина
Достопримечательные места
Следующее заметное различие, которое прослеживается при сравнении двух городов – активный опыт Перми по присвоению исторически значимым территориям статуса достопримечательного места. К примеру, ядро исторического центра Перми имеет статус достопримечательного места федерального значения «Пермь губернская. Поселение». Это обеспечивает дополнительную защиту исторических объектов и исторической среды от вторжения современной застройки.
«Это отражает то, как развивался город Пермь, как застраивался, то есть началось всё с исторического центра, неподалёку развивалась Мотовилиха, которая тогда была отдельным заводским посёлком. Теперь все эти исторические районы Перми поделены на вот такие достопримечательные места. В Мотовилихе свои есть достопримечательные места, в центре города другие. Весь Комсомольский проспект является достопримечательным местом – помимо того, что отдельные дома на нём внесены в реестр как самостоятельные ОКН – часть улицы Ленина тоже является достопримечательным местом, в Мотовилихе соцгородок «Рабочий посёлок» является достопримечательным местом, в центре этот статус присвоен Городскому саду (парку имени Горького), ну и ещё ряду других территорий, есть зоны археологического наследия, там тоже при проведении раскопок и ремонтов фасадов должны соблюдаться дополнительные требования к реставрации»,
— сказала в разговоре с Юлия Потеряхина.
Улица Сибирская в историческом центре Перми после масштабной реставрации ОКН. Фото: телеграм-канал мэра Перми Эдуарда Соснина
В Екатеринбурге опыт присвоения статуса «Достопримечательное место» не развит совсем, что отмечали местные градозащитники. К примеру, несмотря на их призывы, не дали статус достопримечательного места району у Царского моста, району улиц Октябрьской революции и Февральской революции. Единственным примером присвоения статуса достопримечательного места является центральная часть Уралмаша, куда включили ансамбль площади Первой пятилетки. При этом регламенты его использования не утверждены, а статус достопримечательного места – местного значения, в отличие от статуса федерального значения, даёт гораздо меньше защиты и даже может уменьшить степень защиты находящихся на территории достоместа отдельных ОКН федерального значения.
Отвечая на вопрос о целесообразности присвоения статуса «достопримечательное место», Юлия Потеряхина отметила, что это накладывает повышенные требования к окружающей ОКН застройке, что способствует лучшему восприятию исторической среды.
«То есть если даже взять обыкновенный многоквартирный дом, который находится в достопримечательном месте, и если он, к примеру, формирует историко-архитектурную среду достопримечательного места, выходит на красные линии, но не является ОКН, то необходимо при ремонте фасадов обязательно согласовать с инспекцией по охране объектов культурного наследия раздел о сохранности достопримечательного места - то есть проектная документация разрабатывается на ремонт фасадов и дополнительно разрабатывается соответствующий раздел, который согласовывается с инспекцией», — говорит чиновница.
Кладбище – один сплошной памятник
Другой пример более строгого отношения к историческому наследию в Перми: присвоение статуса объекта культурного наследия всему Егошихинскому кладбищу, одному из старейших в городе. Такой подход к историческому некрополю позволил сделать из него не только охраняемую государством достопримечательность, но и популярное рекреационное пространство.
«Это очень интересное место. Егошихинское кладбище имеет статус объекта культурного наследия регионального значения как историко-мемориальный некрополь XVIII–XX веков. Оно включено в реестр полностью, с охранными границами и предметом охраны. Там старинное кладбище. Оно сейчас недалеко от центра города, и это уже не просто кладбище, это популярное место для вечерних прогулок, там проводятся разные культурные мероприятия, экскурсии. С историками, архитекторами. Если вы придёте туда вечером, то увидите картину, не типичную для кладбища: там люди на велосипедах катаются, гуляют парочки влюблённые, семьи с детьми в колясках. Это уже не просто кладбище, это, скорее, сквер, парк», — рассказала Евгения Черкашина.
Экскурсия на Егошихинском кладбище. Скриншот видео с YouTube.com
В Екатеринбурге нет случаев присвоения статуса ОКН кладбищу целиком, есть лишь примеры постановки под госохрану отдельных захоронений на исторических кладбищах – могилы Павла Бажова на Ивановском кладбище или могилы Аркадия Коца на Михайловском. Лишь в 2022 году градозащитной организации «Уральский хронотоп» удалось добиться внесения в реестр ОКН ещё нескольких захоронений – на давно уничтоженных кладбищах в Зелёной роще и в парке Блюхера (Лютеранском) и крайне запущённом мусульманском на ВИЗе. При этом в последние годы в Екатеринбурге постепенно уничтожается Шарташское старообрядческое кладбище, которое не имело никакого охранного статуса несмотря на то, что ведёт свою историю с XVIII века.
Ныне почти уничтоженное Шарташское кладбище (Екатеринбург) в 2016 году. Фото: Владислав Постников
Пермь – в пионерах городской колористики
Пермь стала одним из первых российских городов (после Москвы), который внедрил массовое утверждение колерных паспортов фасадов. Они утверждаются не только для ОКН, а для всех зданий, но во многом влияют именно на восприятие исторического центра города. Первый колерный паспорт был утверждён в Перми 15 лет назад – в 2010 году, рассказала Юлия Потеряхина. По состоянию на сентябрь 2025 года в Перми утверждены колерные паспорта для 2666 зданий. В Екатеринбурге были попытки внедрить схожее понятие на городском уровне – «паспорт фасада», однако далеко эта инициатива не продвинулась, и на настоящий момент не принято постановления или другого нормативного акта, который бы обязал здания в Екатеринбурге иметь паспорт фасада. В Перми колерный паспорт регламентирует не только цветовую гамму фасадов, но и отделочные материалы, средства размещения вывесок и рекламных конструкций, в том числе способ крепления букв и другие.
Пример колерного паспорта здания-ОКН (Пермь, улица Советская, 65)
По словам пермяков, упорядочивание городских фасадов в Перми за последние годы сделало заметной разницу с Екатеринбургом.
«Когда мы приехали на 300-летие на день города к вам и прошлись по вашей улице Вайнера на следующий день, я даже удивилась, что такое ещё есть, потому что мы уже от такого [уровня визуального шума] отвыкли»,
— сказала Евгения Черкашина.
Отреставрированное здание колледжа Славянова 1930-х годов постройки. Фото: телеграм-канал губернатора Пермского края Дмитрия Махонина
Распределение градостроительных полномочий
В Перми, в отличие от Екатеринбурга, основные градостроительные полномочия сейчас находятся на региональном, а не на городском уровне.
«У нас в 2020 году ряд полномочий были переданы краевым властям. В ведение министерства по управлению имуществом и градостроительной деятельности Пермского края. Это генплан, ПЗЗ, документация по планировке территории, согласования, утверждения. Город что-то согласовывает, конечно, но гораздо меньше», — рассказала бывшая сотрудница отдела обеспечения градостроительной деятельности администрации Перми.
Правда, недавно у городских властей в Перми немного добавилось рычагов влияния на архитектурный облик города, говорит её бывшая коллега Юлия Потеряхина.
«В связи с тем, что у нас сейчас согласовывается архитектурно-градостроительный облик новых строящихся объектов, у нас полномочий добавилось. Потому что до получения разрешения на строительство те объекты, которые расположены в границах территории, на которую распространяются требования к архитектурно-градостроительному облику, они должны проходить тоже согласование этого облика у нас. У нас создана комиссия. Председателем комиссии является как раз главный архитектор, заместитель начальника департамента. После того, как выходит распоряжение начальника департамента о согласовании или решение об отказе согласования архитектурно-строительного облика, на основании этого решения уже выдаётся разрешение на строительство, либо не выдаётся разрешение», — сказала чиновница.
Дом чекистов в Перми – пример реставрации конструктивистской постройки (1932 год), представляющей из себя жилое здание. Фото: «Яндекс.карты»
В Екатеринбурге, в отличие от Перми, уже несколько лет нет отдельной должности главного архитектора – эту ставку совмещает директор департамента архитектуры. Главного архитектора Свердловской области тоже нет уже более пяти лет, после отставки Владимира Вениаминова в 2020 году. Как нет и градсовета Свердловской области – он был распущен губернатором Евгением Куйвашевым в сентябре 2023 года, а фактически не собирался уже несколько лет до этого. Пожалуй, последним значимым заседанием областного градсовета было заседание в преддверии попытки строительства храма в сквере у Драмтеатра в Екатеринбурге в 2019 году.
Градсовет не один
В Перми же градсовет, по словам Потеряхиной, активно работает. Как работает и градсовет Пермского края, где порой идут бурные дискуссии и споры – к примеру, о тех же охранных зонах ОКН.
«У нас тоже такое бывает [когда девелоперы хотят уменьшить охранную зону ОКН]. Если есть возможность изменить высотность или ещё какие-то параметры, которые установлены и которые мешают построить тот или иной объект. Но всё это, понятно, проходит согласование не только с начальником инспекции, но и с экспертизой, государственной историко-культурной, которая выполняется госэкспертами. На градосоветах рассматривают – у нас есть градостроительный совет Пермского края, в который входят архитекторы, чиновники, и так далее. Такие вопросы, такие проекты изменения зон охраны тоже рассматриваются на Градсовете Пермского края. И если что-то можно подсократить там и требования ослабить, то делается. Если же это не улучшит, а ухудшит облик улицы и восприятие объекта культурного наследия, то этого не делается. Я считаю, что у нас довольно-таки строго подходят к таким вопросам», — сказала в разговоре с Потеряхина.
Черкашина также добавила в разговоре с , что высотные здания-доминанты обязательно согласовывает градсовет.
В Екатеринбурге, напомним, градсовет практически не работает с 2022 года, хотя до 2021 года его заседания проводились почти каждый месяц. Как некоторая альтернатива ему со стороны архитектурного сообщества был создан экспертно-консультативный совет при отделении Союза архитекторов, однако его решения не имеют никакого юридического значения для городских властей, да и проходит он в полузакрытом режиме: о заседаниях заранее оповещают только членов совета регионального Союза архитекторов, и за 1-2 дня до заседания — остальных членов союза.
Школа №22 в Перми располагается в историческом здании 1899 года постройки
Отсутствие статуса ОКН не повод сносить старинное аварийное здание
В Екатеринбурге в последние годы было снесено немало заметных исторических зданий XIX – XX веков со ссылкой на то, что они не внесены в реестр ОКН и, следовательно, не имеют историческую ценность. Как правило, градозащитники пытались спасти эти здания, добивались присвоения им охранного статуса, приобщали заключения в том числе от госэкспертов. Однако в итоге эти объекты, несмотря на широкие общественные кампании, были снесены застройщиками. Яркие примеры – медгородок на Челюскинцев, дом Туржанского на Розы Люксембург (снесены для реализации девелоперских проектов компании «Брусника»), здание аэровокзала Уктус на Ботанике (для строительства ТРЦ «Золотой»). Флигель усадьбы Поповичевых на улице Малышева был снесён для строительства подъезда к будущей высотке-гостинице от Павла Дацюка, а дом Павла Яркина на улице Мельникова и вовсе снесла мэрия под предлогом опасности постройки.
Евгения Черкашина рассказала про обратный пример в Перми – когда здание, не имеющее охранного статуса, в результате общественной кампании было сохранено и восстановлено волевым решением губернатора.
«Это старое здание на улице Уральской, оно очень плохо выглядело, его уже поджигали. Но в итоге власти региона приняли решение реконструировать его и сделать из него корпус школы»,
— рассказала Черкашина.
Как выяснили Вечерние ведомости, здание действительно не имело статуса ОКН, однако местные краеведы, когда оно было расселено и оказалось под угрозой сноса, стали активно указывать на его историческую ценность – в частности на то, что авторство проекта, по некоторым данным, принадлежит швейцарскому архитектору Ханнесу Мейеру. Здание было построено в 1920-е годы иностранным специалистом, а в 1948 году реконструировано по проекту советского архитектора Н. А. Шварева. В итоге в январе 2023 года был объявлен конкурс на выполнение работ по реконструкции этого здания с целью размещения школы. На прошлой неделе она открылась.
«Поскольку здание не является объектом культурного наследия, но визуально оно очень ценно для нас, мы должны это здание воссоздать», — говорил губернатор Пермского края Дмитрий Махонин.
Таким образом, несмотря на формальное отсутствие статуса ОКН, здание было признано региональными властями значимым с исторической и градостроительной точек зрения, и принято решение о его реконструкции и интеграции в школьную инфраструктуру.
Здание по адресу Уральская, 110 в Перми было сохранено волевым решением властей как исторически ценный объект. Фото: «Яндекс.карты», 59.ru
В Екатеринбурге самым ярким примером противоположного поведения властей можно назвать историю со зданием аэровокзала Уктус: несмотря на активную общественную кампанию и обращения к губернатору, все эти обращения были проигнорированы, и уникальное здание снесли.
Как только здание Больницы скорой помощи в Екатеринбурге по инициативе областных властей исключили из реестра ОКН, его тут же снесли. Фото: Владислав Постников
Высотные регламенты
Одним из главных факторов, влияющих на сохранность и восприятие исторической среды, является высотность новостроек.
«У нас есть ограничения застройки, которые касаются не только высотности, габаритов, посадки, а даже того, что нельзя, например, несущие стены менять. Там ограничений весьма много. У нас очень внимательно на самом деле относятся к ОКН, и посреди города у нас не исчезают здания, и высотки на их месте не появляются. Вы можете ознакомиться – у нас создан публичный портал ИСОГД, это как раз разработка нашего департамента градостроительства, и там можно посмотреть все ограничения, которые есть. Вообще у нас слишком высотных зданий не строят, как в Екатеринбурге – максимум 25 этажей, и только сейчас начали появляться 30-этажки», — сказала Евгения Черкашина.
Вечерние ведомости ознакомились с картой ПЗЗ Перми на портале ИСОГД и заметили, что, действительно – на большей части исторического центра города предельная высота зданий – 6 этажей.
Пунцовый цвет, занимающий большую часть центра Перми, обозначает подзону с предельной высотой зданий не более 6 этажей. Скриншот ИСОГД Перми.
Однако некоторые возможности для установления особых значений высотности всё-таки оставлены, рассказала Евгения Черкашина.
«Высотность и плотность у нас можно, конечно, изменить. Всё-таки город меняется и преображается, появляются новые доминанты, и, конечно, есть случаи изменения высотности. Изменение параметров несёт за застройщиком обязательства размещения объектов социальной инфраструктуры или пополнения бюджета на данные цели. Обычно параметры застройки меняются в случае заключения договора КРТ — комплексного развития территории, а кроме того, есть случаи заключения соглашений в соответствии с решением Пермской городской Думы от 17.12.2019 года № 316. При изменении параметров застройки — таких как высотность или плотность — необходимо предусматривать по специальному соглашению дополнительные места в детских садах, школах и не только: девелоперы ремонтируют дороги, обустраивают скверы и спортивные площадки», — объяснила Черкашина.
Так или иначе не нашли в Перми новых проектов в историческом центре, сильно выделяющихся своей высотностью. Правда, местами имеются здания, несколько выделяющиеся из исторической панорамы по высоте, однако построены они были ещё в 2000-х – начале 2010 годов, до применения существующих градостроительных практик.
В Екатеринбурге же действующие ПЗЗ очень слабо ограничивают этажность строительства, даже в исторических кварталах почти всегда можно строить здания до 100 метров высотой. Чтобы обойти ограничения по плотности, мэрия Екатеринбурга прописывает в ПЗЗ уплотнительные подзоны индивидуально под каждого застройщика. Таких подзон уже утверждено 90 штук. Например, чтобы компания «Радиус-Девелопмент» смогла построить 30-этажку в историческом квартале на Малышева — 8 марта за Домом контор, мэрия утвердила подзону, увеличивающую максимальную плотность строительства 3.7 раза — до 27 000 м², тогда так регламент зоны на этом участки позволяет строить не более 7 200 м². При этом ради проезда к будущей высотке застройщик уже снёс здание XIX века по адресу Малышева, 38б.
Подзону №7 во дворах на улице Малышева в Екатеринбурге установили специально для того, чтобы застройщик смог поставить на участке 30-этажное здание
Политолог, исследователь и разработчик авторских маршрутов по Уралу Дмитрий Москвин в разговоре с скептически высказался по поводу влияния регламентов на защиту исторической среды в Перми, но в целом отметил заслуги бывшей губернской столицы в части сохранения исторической застройки, в особенности авангардной архитектуры:
«Мне казалось, что в Перми в принципе долгое время в хорошем состоянии оставалась историческая застройка, но последние несколько лет пришёл девелопмент. Регламенты, конечно, ограничивают высотность, но среду не защищают.
Тем не менее, старинных домов достаточно много, хорошо визуально сохранены кварталы в центре вдоль Сибирской. Даже храм на Ленина восстановили как-то с уважением к первоначальному архитектурному облику.
Кстати, что точно бросается в глаза, планомерный ремонт зданий раннесоветского авангарда – Дом чекистов, Дом связи Камского речного пароходства, техникумы, Дом горсовета и т.д. При том, что Пермь ни на какой статус «столицы конструктивизма» никогда не претендовала. Просто губернатор оказался восприимчив к мнениям специалистов»,
Тем не менее, старинных домов достаточно много, хорошо визуально сохранены кварталы в центре вдоль Сибирской. Даже храм на Ленина восстановили как-то с уважением к первоначальному архитектурному облику.
Кстати, что точно бросается в глаза, планомерный ремонт зданий раннесоветского авангарда – Дом чекистов, Дом связи Камского речного пароходства, техникумы, Дом горсовета и т.д. При том, что Пермь ни на какой статус «столицы конструктивизма» никогда не претендовала. Просто губернатор оказался восприимчив к мнениям специалистов»,
— считает Москвин.
Владислав Постников © Вечерние ведомости
Читать этот материал в источнике
Читать этот материал в источнике
Дело о масштабной вырубке леса рассмотрели в Верхотурском суде
Пятница, 5 декабря, 21.15
В Екатеринбурге в ДТП с участием двух иномарок погибла пешеходка
Пятница, 5 декабря, 20.40
Ревдинский фермер пытается вернуть разгулявшихся свиней
Пятница, 5 декабря, 20.30